Иван Шипнигов. «Непонятный роман»
М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2023 — 252 с.
Иван Шипнигòв уважать себя заставил в позапрошлом году, выпустив необычную книгу «Стрим» — как бы реальные монологи очень разных, но совершенно обычных людей, говорящих о своих обычных проблемах, и, как отметили все писавшие о «Стриме», своими голосами со своими интонациями. В своем втором романе 36-летний на данный момент автор пошел другим путем. В книге с издевательски-красноречивым называнием один герой — собственно, сам Иван, чья идентичность автору настойчиво, утрированно подчеркивается автобиографическими деталями и даже женой — детской писательницей Соней (Ремез), торжественно предъявленной первым читателям на московской клубной презентации. Да и сюжет поначалу кажется вполне «бытовым». Точнее, два сюжета. Первый — затяжное видеоинтервью «обо всем», которое Иван дает некоему неназываемому, но очень популярному видеоблогеру; и второй — предпринятая накануне этого важного для Ивана интервью прогулка в подмосковный лес со старым другом Лёней — вроде бы с целью найти по тонким приметам и извлечь некий неназываемый клад. Но вместо клада старые друзья почему-то извлекают не пойми откуда раз за разом бутылки коньяка «Коктебель», и путешествие их все отчетливее (точнее, все неотчетливее) приобретает вид ерофеевского путешествия в Петушки (благо, дача у Ивана по той же дороге). А интервью, соответственно, не просто приобретает вид исповеди (что для блоггинга обычное дело) — но исповеди в пустом храме перед алтарем неведомого бога.
Талант автора, однако, проявляется в том, что при столь странных и неопределенных вводных он, вознамерившись дать портрет своего поколения, действительно в значительной степени добивается своей цели. Не только за счет описаний нищего детства, пришедшегося на начало девяностых, и сильно затянувшегося студенческого пьянства, пришедшегося на «стабильные нулевые», рассуждений о «Дикси» и «Пятерочке» как социальных маркерах, — но в первую очередь за счет словечек, едва заметных шуточек, акцентов, пауз и самого построения фраз. И, разумеется, красноречивых зияний — неизбежных в романе, который был начат в июле 21-го, а закончен в июле 23-го года.
«Если бы меня спросили, какие я знаю секреты литературного мастерства, я бы честно сказал: не придумывать, а искать свои книги. И делать макарошки для Сони».
Ничего не скажем насчет макарошек, но искать свои книги Иван Шипнигов явно научился.
Анна Чухлебова. «Легкий способ завязать с сатанизмом»
М.: Городец, «Во весь голос», 2023 — 176 с.
Уже известная читателям «Года Литературы» младшая ровесница Шипнигова Анна Чухлебова нашла свой способ написать «роман поколения»: через два десятка коротких рассказов, формально действительно посвященных тому, как в нашей повседневной реальности проступает какая-то инфернальная макабрическая жуть. Но, конечно, это не страшилки, а в первую очередь портрет того же поколения, чье студенчество пришлось на нулевые. Только провинциального — более бедного, озлобленного и потому циничного.
«Вот мне только исполнилось девятнадцать. Мои друзья — сутулая стайка неформалов с философского. … Каждому из нас стыдно быть собой, и поэтому мы все делаем вид, что нам нихренашеньки в этой жизни не стыдно».
Отдельно стоит отметить оформление небольшой книжки. Художница Татьяна Перминова придумала, а куратор новой серии Виктория Сафонова утвердили такую обложку, которую, как выражаются ровесники Анны, «развидеть», уже невозможно. Хочется надеяться, что она будет отмечена профессиональным иллюстраторским сообществом — если таковое в России существует.
Энн Тайлер. «Французская косичка»
Пер. с англ. Марии Александровой. М.: Фантом-Пресс, 2023 — 352 с.
Во дни сомнений и тягостных раздумий жительствующему в Париже русском барину-полиглоту середины XIX века Ивану Тургеневу надеждой и опорой служил, как мы помним, русский язык. Жители же российских мегаполисов в наши дни прибегают нередко к симметричному средству — погружаясь в добротно выделанные западные романы, с умом, тактом и ненатужным юмором живописующие проблемы и перипетии благополучных граждан первого мира — причем в самые благополучные периоды их истории (которые субъективно, разумеется, воспринимаются ими как полные тяжелых невзгод).
Новый роман любимицы «Фантома», американки Энн Тайлер — достойный пример такой литературы-антидепрессанта. Пулитцеровский лауреат (и дважды номинант) умело сплетает на манер этой самой тугой косы à la française — то есть заплетенной не от шеи, а от самой макушки — историю разных ветвей благоприличной и благополучной балтиморской семьи Гарреттов с 1959 года аж до 2020-го, до карантина. О том, насколько эта семья благоприлична и какого рода проблемы это вызывает, дает представление один из открывающих роман диалогов:
— Ты хочешь спать в гостевой?
— Ну да.
— Ты не хочешь ночевать со мной в моей комнате?
— Не в присутствии твоих родителей.
— В присутствии… — он запнулся. — Слушай, уверяю тебя, они догадываются, что мы спим вместе. Думаешь, они переполошатся по этому поводу?
— Мне все равно, догадываются они или нет. Я просто не хочу подобной демонстративности при первом же знакомстве.
Джеймс задумчиво разглядывал ее.
— У них же есть гостевая комната? — спросила Серена.
— Ну… да.
— Так в чем проблема?
— Это выглядит как-то… неестественно: пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись по разным комнатам, — пояснил он.
Умилительно, однако, что диалог этот относится не к 1959-му, а к 2010 году. Так и хочется сказать: «Нам бы сейчас ваши проблемы!»
Впрочем, ведь такие книги для того и пишутся и читаются, чтобы на время чтения жить этими проблемами, не так ли? И это, право, куда дешевле, чем ходить ко всяким мозгоправам.
Андрей Калачинский. «Айгун. Записки русского офицера с маньчжурской границы»
Владивосток: Общество изучения Амурского края, 2023 — 248 с.
«Роман-реконструкция» заслуженного владивостокского журналиста посвящена маргинальному, во всех смыслах, эпизоду русской истории рубежа XIX-XX веков: русско-китайской войне 1900 года, предшествовавшей куда более известной и куда менее удачной для России Русской-японской войне. Последовательное и довольно бойкое повествование ведется здесь от лица некоего офицера средних лет и в выше-средних чинах, укрытого под пушкинской фамилией Дубровский. Этот офицер прислан с крайнего запада империи, из Польши, на крайний восток, в лишь недавно присоединенный Уссурийский край, с миссией, которую можно назвать деликатной, а можно, не обинуясь, прямо поименовать провокационной: сделать нечто, что вызывало бы ответную реакцию китайцев… и позволило бы русским войскам перейти Амур и занять Маньчжурию.
Дело, и без того «деликатное», сильно осложняется тем, что в самой цинской империи бушует мятеж свирепых и безжалостных ихэтуаней, вошедших в западную историографию как «восстание боксеров»; да и в самом Благовещенске не все в восторге от подобного modus vivendi. Но бравый Дубровский, вместе со своим помощником, в качестве которого выступает не кто иной, как поручик Владимир Арсеньев, будущий «гений места» российского Дальнего Востока, с честью преодолевает все препоны — и увлекательно, на манер модного сочинителя Дюма (хотя, положим руку на сердце, скорее всё-таки Юлиана Семенова — и явно недотягивая до Б. Акунина) об этом рассказывает.
Хулиан Волох, Вагнер Виллиан. «Черные и белые. Победы и поражения Бобби Фишера»
Пер. с англ. Анны-Марии Гущиной. СПб.: Поляндрия No Age, 2023 — 176 с.
Изобразить средствами графического романа жизнь гения шахмат, а не, скажем, дзюдо или танцев на льду — само по себе сложная задача. И уж тем более — гения, в расцвете сил явно сошедшего с ума. Нью-йоркский сценарист комиксов Волох и бразильский иллюстратор Виллиан бестрепетно берутся за эту сложную задачу. И придумывают такой ход: каждый период жизни Фишера «привязывают» к той или иной фигуре, — от всесильной, но всё-таки не главной королевы, каковой для юного Бобби, естественно, выступила его еврейская мамочка, до одинокого короля — самого загнанного в угол собственными фобиями и предрассудками, собственным гипертрофированным эго.
Надо признать (и авторы делают на этом акцент), что трагическая фигура Бобби Фишера — такое же отражение эпохи, как фигуры его погодок Джима Моррисона или Боба Дилана. Они заставили весь мир поверить, что Америка может рождать не только задорных рок-н-ролльщиков, но и поэтов, а он — не только резвых бегунов и всесокрушающих боксеров, но и шахматного чемпиона, способного фактически в одиночку побороть отлаженную советскую шахматную машину.
По счастью, с тех пор как наши телефоны стали стабильно нас обыгрывать, острота этого противостояния ушла — и шахматы снова стали просто настольный игрой.
Остается добавить, что перевод книги выполнен безукоризненно — без насильственной русификации и без обычных, увы, в переводе графических романов непереваренных англицизмов.
Полная версия на портале ГодЛитературы.РФ
https://rg.ru/2023/10/23/piat-knig-oseni-na-raznye-vkusy-i-interesy.html
М.: АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2023 — 252 с.
Иван Шипнигòв уважать себя заставил в позапрошлом году, выпустив необычную книгу «Стрим» — как бы реальные монологи очень разных, но совершенно обычных людей, говорящих о своих обычных проблемах, и, как отметили все писавшие о «Стриме», своими голосами со своими интонациями. В своем втором романе 36-летний на данный момент автор пошел другим путем. В книге с издевательски-красноречивым называнием один герой — собственно, сам Иван, чья идентичность автору настойчиво, утрированно подчеркивается автобиографическими деталями и даже женой — детской писательницей Соней (Ремез), торжественно предъявленной первым читателям на московской клубной презентации. Да и сюжет поначалу кажется вполне «бытовым». Точнее, два сюжета. Первый — затяжное видеоинтервью «обо всем», которое Иван дает некоему неназываемому, но очень популярному видеоблогеру; и второй — предпринятая накануне этого важного для Ивана интервью прогулка в подмосковный лес со старым другом Лёней — вроде бы с целью найти по тонким приметам и извлечь некий неназываемый клад. Но вместо клада старые друзья почему-то извлекают не пойми откуда раз за разом бутылки коньяка «Коктебель», и путешествие их все отчетливее (точнее, все неотчетливее) приобретает вид ерофеевского путешествия в Петушки (благо, дача у Ивана по той же дороге). А интервью, соответственно, не просто приобретает вид исповеди (что для блоггинга обычное дело) — но исповеди в пустом храме перед алтарем неведомого бога.
Талант автора, однако, проявляется в том, что при столь странных и неопределенных вводных он, вознамерившись дать портрет своего поколения, действительно в значительной степени добивается своей цели. Не только за счет описаний нищего детства, пришедшегося на начало девяностых, и сильно затянувшегося студенческого пьянства, пришедшегося на «стабильные нулевые», рассуждений о «Дикси» и «Пятерочке» как социальных маркерах, — но в первую очередь за счет словечек, едва заметных шуточек, акцентов, пауз и самого построения фраз. И, разумеется, красноречивых зияний — неизбежных в романе, который был начат в июле 21-го, а закончен в июле 23-го года.
«Если бы меня спросили, какие я знаю секреты литературного мастерства, я бы честно сказал: не придумывать, а искать свои книги. И делать макарошки для Сони».
Ничего не скажем насчет макарошек, но искать свои книги Иван Шипнигов явно научился.
Анна Чухлебова. «Легкий способ завязать с сатанизмом»
М.: Городец, «Во весь голос», 2023 — 176 с.
Уже известная читателям «Года Литературы» младшая ровесница Шипнигова Анна Чухлебова нашла свой способ написать «роман поколения»: через два десятка коротких рассказов, формально действительно посвященных тому, как в нашей повседневной реальности проступает какая-то инфернальная макабрическая жуть. Но, конечно, это не страшилки, а в первую очередь портрет того же поколения, чье студенчество пришлось на нулевые. Только провинциального — более бедного, озлобленного и потому циничного.
«Вот мне только исполнилось девятнадцать. Мои друзья — сутулая стайка неформалов с философского. … Каждому из нас стыдно быть собой, и поэтому мы все делаем вид, что нам нихренашеньки в этой жизни не стыдно».
Отдельно стоит отметить оформление небольшой книжки. Художница Татьяна Перминова придумала, а куратор новой серии Виктория Сафонова утвердили такую обложку, которую, как выражаются ровесники Анны, «развидеть», уже невозможно. Хочется надеяться, что она будет отмечена профессиональным иллюстраторским сообществом — если таковое в России существует.
Энн Тайлер. «Французская косичка»
Пер. с англ. Марии Александровой. М.: Фантом-Пресс, 2023 — 352 с.
Во дни сомнений и тягостных раздумий жительствующему в Париже русском барину-полиглоту середины XIX века Ивану Тургеневу надеждой и опорой служил, как мы помним, русский язык. Жители же российских мегаполисов в наши дни прибегают нередко к симметричному средству — погружаясь в добротно выделанные западные романы, с умом, тактом и ненатужным юмором живописующие проблемы и перипетии благополучных граждан первого мира — причем в самые благополучные периоды их истории (которые субъективно, разумеется, воспринимаются ими как полные тяжелых невзгод).
Новый роман любимицы «Фантома», американки Энн Тайлер — достойный пример такой литературы-антидепрессанта. Пулитцеровский лауреат (и дважды номинант) умело сплетает на манер этой самой тугой косы à la française — то есть заплетенной не от шеи, а от самой макушки — историю разных ветвей благоприличной и благополучной балтиморской семьи Гарреттов с 1959 года аж до 2020-го, до карантина. О том, насколько эта семья благоприлична и какого рода проблемы это вызывает, дает представление один из открывающих роман диалогов:
— Ты хочешь спать в гостевой?
— Ну да.
— Ты не хочешь ночевать со мной в моей комнате?
— Не в присутствии твоих родителей.
— В присутствии… — он запнулся. — Слушай, уверяю тебя, они догадываются, что мы спим вместе. Думаешь, они переполошатся по этому поводу?
— Мне все равно, догадываются они или нет. Я просто не хочу подобной демонстративности при первом же знакомстве.
Джеймс задумчиво разглядывал ее.
— У них же есть гостевая комната? — спросила Серена.
— Ну… да.
— Так в чем проблема?
— Это выглядит как-то… неестественно: пожелать друг другу спокойной ночи и разойтись по разным комнатам, — пояснил он.
Умилительно, однако, что диалог этот относится не к 1959-му, а к 2010 году. Так и хочется сказать: «Нам бы сейчас ваши проблемы!»
Впрочем, ведь такие книги для того и пишутся и читаются, чтобы на время чтения жить этими проблемами, не так ли? И это, право, куда дешевле, чем ходить ко всяким мозгоправам.
Андрей Калачинский. «Айгун. Записки русского офицера с маньчжурской границы»
Владивосток: Общество изучения Амурского края, 2023 — 248 с.
«Роман-реконструкция» заслуженного владивостокского журналиста посвящена маргинальному, во всех смыслах, эпизоду русской истории рубежа XIX-XX веков: русско-китайской войне 1900 года, предшествовавшей куда более известной и куда менее удачной для России Русской-японской войне. Последовательное и довольно бойкое повествование ведется здесь от лица некоего офицера средних лет и в выше-средних чинах, укрытого под пушкинской фамилией Дубровский. Этот офицер прислан с крайнего запада империи, из Польши, на крайний восток, в лишь недавно присоединенный Уссурийский край, с миссией, которую можно назвать деликатной, а можно, не обинуясь, прямо поименовать провокационной: сделать нечто, что вызывало бы ответную реакцию китайцев… и позволило бы русским войскам перейти Амур и занять Маньчжурию.
Дело, и без того «деликатное», сильно осложняется тем, что в самой цинской империи бушует мятеж свирепых и безжалостных ихэтуаней, вошедших в западную историографию как «восстание боксеров»; да и в самом Благовещенске не все в восторге от подобного modus vivendi. Но бравый Дубровский, вместе со своим помощником, в качестве которого выступает не кто иной, как поручик Владимир Арсеньев, будущий «гений места» российского Дальнего Востока, с честью преодолевает все препоны — и увлекательно, на манер модного сочинителя Дюма (хотя, положим руку на сердце, скорее всё-таки Юлиана Семенова — и явно недотягивая до Б. Акунина) об этом рассказывает.
Хулиан Волох, Вагнер Виллиан. «Черные и белые. Победы и поражения Бобби Фишера»
Пер. с англ. Анны-Марии Гущиной. СПб.: Поляндрия No Age, 2023 — 176 с.
Изобразить средствами графического романа жизнь гения шахмат, а не, скажем, дзюдо или танцев на льду — само по себе сложная задача. И уж тем более — гения, в расцвете сил явно сошедшего с ума. Нью-йоркский сценарист комиксов Волох и бразильский иллюстратор Виллиан бестрепетно берутся за эту сложную задачу. И придумывают такой ход: каждый период жизни Фишера «привязывают» к той или иной фигуре, — от всесильной, но всё-таки не главной королевы, каковой для юного Бобби, естественно, выступила его еврейская мамочка, до одинокого короля — самого загнанного в угол собственными фобиями и предрассудками, собственным гипертрофированным эго.
Надо признать (и авторы делают на этом акцент), что трагическая фигура Бобби Фишера — такое же отражение эпохи, как фигуры его погодок Джима Моррисона или Боба Дилана. Они заставили весь мир поверить, что Америка может рождать не только задорных рок-н-ролльщиков, но и поэтов, а он — не только резвых бегунов и всесокрушающих боксеров, но и шахматного чемпиона, способного фактически в одиночку побороть отлаженную советскую шахматную машину.
По счастью, с тех пор как наши телефоны стали стабильно нас обыгрывать, острота этого противостояния ушла — и шахматы снова стали просто настольный игрой.
Остается добавить, что перевод книги выполнен безукоризненно — без насильственной русификации и без обычных, увы, в переводе графических романов непереваренных англицизмов.
Полная версия на портале ГодЛитературы.РФ
https://rg.ru/2023/10/23/piat-knig-oseni-na-raznye-vkusy-i-interesy.html
